На месте саратовской фабрики музыкальных инструментов теперь находится скандально известный дом застройщика Хвана.
Калач, гармошка, мост, консерватория, холодильник. Странно, но в списке главных саратовских брендов никогда не фигурирует пианино «Саратов». О местной фабрике музыкальных инструментов не упоминают ни историки-краеведы, ни общественники, ни политики.
Но она была! Доказательства тому – не только сами черные пианино с надписью «Саратов», которые и сегодня можно встретить в городских квартирах, музыкальных школах, детских садах и клубах. «Бизнес-Вектор» разыскал бывших работников этой фабрики и расспросил о несправедливо забытом производстве.
Вячеславу Лукьянову - 72 года. Он - профессиональный настройщик с 35-летним стажем, трудился в Саратовской консерватории имени Собинова. Сейчас - на пенсии, но его до сих пор зовут жители и учреждения пощупать-послушать-настроить какое-нибудь раритетное фортепиано. На фабрике пианино в Саратове он работал в 1963-64 годах. Помнит директора производства Наталью Грибову. Говорит, что освоил все этапы рождения инструмента – от сборки до выпуска.
– Здание фабрики было четырехэтажным, кирпичным. Работали два цеха – изготовительный и инструментальный. В первом собирали пианино, во втором регулировали и настраивали. Детали для сборки – деки, части корпусов, вся механика и материалы – поначалу поступали из Ленинграда. Пианино «Саратов» было первой моделью, с которой в конце 1940-х годов началась работа местной фабрики, – рассказывает сторожил.У «Саратова» завидные предки – знаменитые беккеровские рояли. На них играли лучшие музыканты XIX века: Александр Скрябин, Ференц Лист, Петр Чайковский, Клод Дебюсси, Сергей Рахманинов, Святослав Рихтер. Черные громоздкие пианино «Саратов» выпускали, как бы сейчас сказали, по лицензии завода «Красный Октябрь» - созданного на основе известных до революции петербургских заводов «Шредер», «Беккер», «Братья Дидерихс», «Оффенбахер», «Мюльбах». Основу производства составил именно «Беккер». После Великой Отечественной войны советское правительство решило нести музыку в массы: в 1950-х годах на базе «Красного Октября» открылись около 40 фортепианных фабрик по всему Советскому Союзу – в Ростове, Горьком, Казани, Перми, Свердловске, Калуге, Иванове. Саратов стал одним из первых городов, где в 1946 году на производственных площадях артели «Производственный комбинат» была начата сборка пианино из ленинградских деталей. В одном инструменте их почти 10 тысяч!
Упоминание о саратовской фабрике музыкальных инструментов встречается в газете «Коммунист» за 1947 год. В заметке «Саратовские пианино» говорится, что в городе «вступила в строй пианино-сборочная фабрика, построенная по решению Совета Министров РСФСР». В 1947 году предприятие должно было выпустить 200 пианино, в следующем – 500.«Первоначально фабрика будет собирать инструменты из деталей, получаемых с Ленинградской фабрики «Красный Октябрь», но в дальнейшем должна полностью освоить изготовление всех деталей пианино у себя, за исключением механики и клавиатуры, которые по-прежнему будут завозиться из Ленинграда». Газета также отмечает, что основная часть инженерно-технических работников и мастеров прошла трехмесячное обучение на головной фабрике. «У Саратовской пианино-сборочной фабрики богатые перспективы», – написал тогда журналист. Все так и было, подтверждает 23 года работавший в Саратовской консерватории органный мастер Виктор Анохин. В его биографии тоже есть недолгий (около года) период работы на саратовской фабрике музыкальных инструментов. Было это в 1960-х.
– Для изготовления важнейшей детали пианино «Саратов» - деки, от которой зависят богатство и сила звучания - использовалась резонансная или поющая ель. Это дерево со стволом небольшого диаметра растет на севере России. Ее распиливали на дощечки, а потом собирали панели. Очень важно правильно высушить дерево. Стоит передержать в сухом паре, и выйдет брак: через какое-то время в деке появятся трещины, – объяснил Анохин.
Помимо поющей ели, для пианино использовали бук, красное дерево, осину. Особое мастерство требовалось от полировщиков – в изготовлении смеси, ее нанесении. Пианино «Саратов» всегда были черными, их покрывали специальным лаком – шеллачной политурой. Смешивали природную смолу (экскременты насекомых, живущих на тропических деревьях в Индии и странах Азии), красящий порошок нигрозин, спирт. Полировщики (в основном - женщины) должны были обладать особой чувствительностью пальцев, нанося политуру на пианино. Один инструмент приходилось полировать около месяца!
Пианино «Саратов» в прямом смысле слова оставил неизгладимый след в жизни Вячеслава Лукьянова. Как-то мастер оказался в помещении, где корпуса стояли друг за другом, как гигантские домино. Протискиваясь между ними, Лукьянов заметил, как покачнулось и начало валиться на бок крайнее пианино.
Потом выяснилось, что его колесико запнулось о сварочный шов между стальными листами, выстилавшими пол цеха. Но настройщик быстро обежал падающую громадину и практически бросился под нее, чтобы подхватить. Тщетно. А весил «Саратов», между прочим, 360 - 380 кг.
– Помню только черный цвет в глазах и – провал. Очнулся, когда меня уже вытащили из-под рухнувшего пианино и дали понюхать нашатырь. Эх, и ругал меня потом начальник! Говорил: «Зачем тебе надо было его хватать?» Ну, упало и упало. И ведь прав оказался – до сих пор мне это пианино приветы передает. Нога так и болит, – говорит настройщик.Спустя 50 лет Вячеслав Валентинович помнит, что номер того злополучного «Саратова» был пятизначным. Что-то вроде 10.700. Кстати, самыми ценными считаются пианино «Саратов» с трехзначными номерами, ведь они относятся к первым годам выпуска.
Четырех- и пятизначные комбинации появились в 1960-70 годы, у таких экземпляров музыкальные данные скромнее. Саратовская фабрика выпускала не менее тысячи пианино в год. Вячеслав Лукьянов вспоминает, что когда в 1963 году пришел в цех, встретил инструменты с номерами от 9000, а когда через два года увольнялся, уже шли 12-тысячники.
Саратовская фабрика музыкальных инструментов находилась на 3-й Дачной, чуть выше школы №36 - во дворе «дома-муравейника» (ул. Одесская, 9). Местные жители до сих пор называют этот район «дома на пианинке».Когда предприятие прекратило существовать, точно не известно. Сохранился паспорт пианино модели «Ноктюрн», выпущенного в октябре 1976 года фабрикой музыкальных инструментов (почтовый адрес: Саратов-52). Вячеслав Лукьянов уверяет, что в 70-е годы фабрика стала осваивать новую продукцию: ксилофоны и даже мебель.
В начале 2000-х местные жители наблюдали уже пустующее здание «пианинки», рядом с которым появилась стоянка для автомобилей. Сегодня от фабрики не осталось и следа. На ее месте в 2013 году возвели 10-этажный жилой дом (ул. Охотная, 4). Это скандально известное здание с обманутыми дольщиками и получившим срок застройщиком Владимиром Хваном.
В середине 1960-х фабрика освоила выпуск моделей пианино «Прелюдия», «Волжанка», «Ноктюрн» («Токатта»). Они были легче (весили 250 кг) и компактнее «Саратова», но настройщики их не жалуют и называют халтурой.
– Иногда меня просят приехать настроить «Токатту», я сразу отказываю. Знаю, что там будет калужская механика, все сикось-накось, кое-как сляпано. Ничего с ним не сделаешь, даже связываться не стоит. Вот «Саратов» - другое дело! Добротно делали. Если с ним бережно обращались, то потребуются минимальные ремонт и настройка. Он и 200 лет еще прослужит, – говорит Анохин.Сегодня можно легко стать обладателем пианино «Саратов» – в интернете масса объявлений о продаже. Предсказуемо, что инструмент предлагают забрать из квартир Саратова, Энгельса, Пугачева, Балакова, Вольска. Но география намного шире: черные «зубастики» волею судеб оказались заброшены в Москву, Башкортостан, Астраханскую, Нижегородскую, Оренбургскую области. В советские времена пианино «Саратов» стоило рублей 600. Сегодня его продают за 1,5-2 тысячи рублей, символические 100 рублей и очень многие готовы подарить, лишь бы вывезли. А зря! Как говорят знатоки, пианино марки «Саратов», особенно первые партии, обладают несомненными достоинствами. Вячеслав Лукьянов ручается, что если музыканту завязать глаза и дать сыграть на хорошо настроенном «Саратове» и «Стейнвее» «нового разлива», исполнитель выберет саратовский инструмент. Не случайно в 1958 году рояль ленинградского «Красного Октября» сенсационно завоевал Гран-при на Всемирной промышленной выставке в Брюсселе в 1958 году! Юлия Шишкина
