Саратовский завод РМК: работа вопреки банкротству

Саратовский завод резервуарных металлоконструкций не сходит со страниц изданий уже пятый год. Сначала подробно разбиралось, как могло дойти до банкротства процветающее предприятие, потом обсуждался ход процедуры на заводе, плоть до скандального отстранения первого управляющего Александра Маевского, дисквалифицированного по решению суда. Год назад, с приходом в качестве конкурсного управляющего Александра Конева, ситуация начала меняться. Предприятие вышло на стабильные показатели, начали гаситься долги. Задача перед управляющим стояла непростая: сохранить завод, коллектив которого продолжал работать и не собирался «на распродажу». Несмотря на попадание в банкротство, предприятие не уходило с рынка и продолжало получать заказы. Вместо того, чтобы сыграть на руку ряду кредиторов, мечтавшим все пустить с молотка, Конев изучил ситуацию на АО АП «РМК», увидел источники оптимизации расходов и привлек специалистов предприятия к решению чисто производственных проблем. То есть, в отличие от многих своих коллег, не стал раздувать расходы на процедуру и заказывать дорогих сторонних экспертов, а положился на профессионализм менеджмента и управляющей компании. И в этом Конев сильно отличался от своего предшественника Александра Маевского, сумевшего вытянуть с завода серьезную сумму за свои услуги, так что пришлось даже обращаться в суд.
Удалось конкурсному управляющему и отвоевать в судах долг, который предпочло забыть самарское ООО «Регион», обещавшее помочь заводу, но показавшее себя ненадежным партнером. Более 7 миллионов рублей вернулось на предприятие, остро нуждавшееся в деньгах.
Кроме того, активная борьба за продолжение работы саратовского изготовителя резервуарных конструкций, убедила арбитраж и банки, что предприятию нужно дать шанс, а не вешать на его ворота замок. - Вопреки мрачным прогнозам, заводу удалось набрать обороты, - рассказывает главный бухгалтер АО АП «РМК» Наталья Маркина, - сегодня можно с гордостью сказать, что наша выручка растет. Выросла и загрузка мощностей, сейчас она составляет 60%, так что порядка 700 тонн металлоконструкций выходят из цехов завода ежемесячно. И это невзирая на пандемию и спад экономики.
 - Секрет в слаженной работе всех сторон: и коллектива, и менеджмента, и управляющей компании, и самого конкурсного управляющего, - уверена Наталья Маркина. – На мой взгляд, Александр Конев показал себя человеком ответственным и принципиальным. Благодаря его профессионализму наше предприятие даже начало гасить текущую задолженность по налогам. По долгам, которые возникли еще при Маевском, выплачено в казну уже 35 миллионов рублей.
Кстати, это третья часть накопленной текущей задолженности перед ФНС, однако налоговики такой мощный рывок почему-то не воспринимают как повод пересмотреть свою позицию в отношении реструктуризации задолженности. - Мало того, что мы начали гасить долг, так мы еще и ежемесячно перечисляем в казну порядка 5 миллионов рублей, у нас штат 230 человек со средней зарплатой порядка 35 тысяч, - рассказывает Наталья Маркина. – Если мы закроемся и встанем, как того желают наши оппоненты, мы нанесем огромный вред множеству людей, контрагентов, оставим бюджет без налогов. Между тем, в 2019 году суд четко указал, что производственная деятельность обеспечивает безубыточную работу завода, и если бы все контрагенты были добросовестны, у предприятия бы не было текущих долгов. Подушкой безопасности для завода является наличие экспортных контрактов – например, с Казахстаном и Таджикистаном. Саратовское предприятие осталось единственным изготовителем крупнотоннажных резервуаров на всем юге России. Наших соседей по СНГ привлекает и логистика, и большой опыт завода РМК.
-  С нами все хотят работать – видят, что мы сдаваться не собираемся, и доверяют больше, - объясняет главный бухгалтер АО АП «РМК».
Пример этого предприятия – совершенно не типичный для Саратовской области. Вспомним, сколько местных заводов в последние годы навсегда останавливалось при введении банкротства. «Саратовский завод приборных устройств», «Тантал», «Волгодизельаппарат», АМО «ЗИЛ»… Об этом скорбном списке не любят говорить чиновники, но и чуть ли не единственный положительный случай они тоже не слишком пропагандируют. Иначе фискалы не воевали бы так фанатично против одного из немногих позитивных примеров. И ладно бы, только ФНС – ведь, к сожалению, с налоговиками нередко с ними объединяются и другие сторонники полного исчезновения действующих предприятий, что само по себе очень серьезный сигнал задуматься над ситуацией.