"Inc.com": Если бы основать новую Кремниевую долину было так легко, они бы возникали повсюду.
Почему же столь многие регионы потерпели неудачу в попытках создать питательную среду для стартапов?
Кремниевая аллея, Кремниевый пляж, Кремниевая прерия, даже Кремниевая площадь — города по всему миру пытаются на ходу запрыгнуть в бизнес-поезд, вскормить стартапы и раздуть пламя предпринимательского духа.
И почему бы нет? Кремниевая долина, вдохновляющая стольких подражателей, стала экономическим чудом, кующим миллионеров и инновации поражающими темпами. Но возникает и резонный вопрос – если стартапы столь хороши с экономической точки зрения, почему же далеко не все добиваются хоть сколько-нибудь значимого успеха в этой области?
Или, если ставить вопрос иначе, что мешает тому или иному региону воплотить в реальность мечты о создании очередного Кремниевого-подставить-нужное? Недавняя замечательная статья профессора Гарвардской школы бизнеса Дэниэла Айзенберга детально рассматривает эту проблему, объясняя социальные издержки стимулирования предпринимательской деятельности и выделяя четыре основные причины, по которым регионы, надеющиеся стать на путь развития инноваций, терпят неудачу:
Неравенство доходов. Легко заметить, что в краткосрочной перспективе удачное развитие предпринимательства в отдельно взятом регионе создаёт там неравенство в уровне доходов. Просто представьте себе результаты присутствия 1000 мультимиллионеров или миллиардеров: рост цен на жильё и целый ряд услуг, потенциальный отток детей в частные школы и прочее (хотя, безусловно, есть и положительные стороны).
Социальная напряжённость. Одним из ключевых факторов, по которым предпринимательство в Сингапуре буксует, является общее неприятие государством и всей национальной культурой неодинаковости и независимости мышления. Уже довольно давно Гай Кавасаки отметил, что „В Израиле 5 миллионов человек, 6 миллионов предпринимателей и 15 миллионов мнений. В Сингапуре 5 миллионов человек, 6 предпринимателей и одно мнение”.
Вызов власти. К нонконформизму близко примыкает отрицание авторитетов и автократических систем. Я часто говорю, что „роль” предпринимателя заключается в том, чтобы рассмотреть ситуацию и найти наиболее эффективный путь. Такие пути частенько проходят в местах, которые местные власти давно отвели под собственные лужайки.
Социальная мобильность, вверх и вниз. Целеустремлённые предприниматели во многих странах верят, что препятствия на их пути объясняются их возрастом или полом, социальным статусом, расой или национальностью — или попросту тем, что не родились в семье с нужными связями. Двери бизнес-общества закрыты перед очень и очень многими. Но если мы хотим добиться процветания, то социальная мобильность должна зависеть от заслуг и способностей, а не от права по рождению. Но у перехода к меритократии есть и обратная сторона — ведь те, кто преуспевал раньше, используя наследственное положение и семейные связи, могут оказаться позади, что на время повысит риски во всей экономической системе в целом.
Предпринимательство представляется очевидным и бесспорным благом, но точка зрения Айзенберга — это здоровое напоминание о том, что нельзя смотреть на бизнес сквозь розовые очки и забывать, что он наносит ущерб определённым частям общества (во всяком случае, в краткосрочной перспективе), а также представляет собой определённый вызов статусу-кво „старой элиты”, которая, очень может статься, будет пытаться его сохранить, используя любые способы.
Автор: Джессика Стилман, лондонский писатель-фрилансер, специализирующийся на вопросах карьеры и рынка труда.
Перевод Александра Заворотнего – специально для “Бизнес-вектора”.
