Россияне продолжают активно голосовать за отмену "антипиратского закона". "Бизнес-вектор" попытался разобраться, чем он не люб народу. За разъяснениями мы обратились к начальнику юридического отдела ООО «ПатентВолгаСервис» Дмитрию Боровскому.
- Дмитрий Александрович, можно ли что-либо сказать о практике применения нашумевшего закона?
Закон, известный как «антипиратский», на самом деле называется «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях», №187-ФЗ. Он вносит изменения в Гражданский кодекс и ряд других законов.
Закон вступил в силу 1 августа, говорить о какой-то практике его применения пока рано.
Сразу надо оговориться, что закон не предусматривает никакой ответственности для конечных потребителей «пиратской» продукции. По-крайней мере, пока. Так что, скачал в Интернете бесплатное кино – молодец. Сиди, смотри, радуйся – считай, тебе повезло. Отвечать будет тот, кто этот фильм разместил в сети без санкции правообладателя. Но делиться своей находкой в соцсетях не рекомендую.
То, что принятие закона вызвало такой протест в обществе и в очень короткие сроки петиция против него собрала 100 000 подписей, не случайно.
- Кому было выгодно принятие этого нормативного акта?
- Прежде всего, возмущает его беззастенчиво лоббистский характер. В Интернете используются самые разные объекты интеллектуальных прав – литературные, музыкальные произведения, произведения изобразительного искусства (фотографии, картинки, дизайн сайтов) и многое другое. Почему вдруг из всего ряда объектов выбраны только фильмы? С какой стати их владельцам предоставлены особые, я бы даже сказал, чрезвычайные меры по защите своих прав? Чем они лучше композиторов, писателей, художников? Или у нас «все равны, но некоторые равнее»?
- Наверное, впервые в истории отечественной юриспруденции решено рассматривать все дела в Мосгорсуде и только в нем. Так и хочется воскликнуть классическое: «А судьи кто?»
- Действительно, закон в корне перекраивает один из основных принципов судебной системы – право лица, заподозренного в нарушении, на судебное разбирательство по месту его нахождения. Почему все категории дел рассматривает суд по месту нахождения ответчика, и только по 187-ФЗ – Мосгорсуд, без вариантов?
Может быть потому, что так удобнее основной группе правообладателей фильмов, находящихся в Москве? А то, что подозреваемый в нарушении владелец ресурса может находиться во Владивостоке, это дело второе – может и прокатиться десяток раз через всю страну, чтобы доказать, что он не верблюд.
Инициаторы законопроекта пытаются объяснить такой выбор высокой компетентностью служителей столичной Фемиды. Это просто пощечина всему «замкадному» судейскому корпусу. На самом деле провинциальные суды уже много лет вполне успешно рассматривают споры по нарушению прав на товарные знаки, изобретения, полезные модели. Эти дела ничуть не проще тех, что предстоит рассматривать по новому закону. Давно работая в разных судах в качестве представителя и судебного эксперта, должен признать, что в последние годы уровень знаний и опыт судей в области интеллектуальных прав заметно вырос, во многих судах есть составы, специализирующиеся на таких делах. Да и в практике Мосгорсуда не все так гладко – тут можно обнаружить немало неоднозначных решений, отмененных следующими судебными инстанциями.
Почему-то законодатели «забыли», что совсем недавно в стране был создан и приступил к работе в Москве специализированный Суд по интеллектуальным правам. Почему не он будет рассматривать споры по интеллектуальным правам в интернете? О некомпетентности его судей говорить даже неудобно – их только что специально отобрали и обучили.
В конце концов, что это за подход? Если судьи в каких-то регионах некомпетентны, их надо учить или менять, а не признавать их недостаточную компетентность физическим фактом, с которым нельзя ничего поделать и к которому всей стране надо приспосабливаться.
Как Вы полагаете, если год за годом одни и те же правообладатели (а круг владельцев прав на фильмы не слишком широк, в основном, это несколько киностудий) будут приносить свои исковые заявления одним и тем же судьям Мосгорсуда, не будет ли это способствовать завязыванию между ними неформальных отношений? Почему-то уверен, что будет. Закон изначально создает питательную среду для коррупции.
- При обсуждении этого закона мнением народа интересовались чисто формально. Похоже, даже не собираясь его учитывать…
- Безусловно, представители интернет-компаний и эксперты в области интеллектуальных прав возмущены тем, как власть отнеслась к их позиции. В Думу направлялись профессиональные комментарии, предложения и поправки, но они не были учтены депутатами.
Зачем тогда вообще проводить общественное обсуждение законопроектов, если его результаты можно спокойно игнорировать?
Стоит ли ожидать смягчения этого нормативного акта «по требованию народа»? По крайней мере, те, кто подписывал петицию, на это надеются.
- Законом предусмотрены какие-то уж слишком драконовские меры к нарушителям.
- Вы правы, обескураживает предусмотренная законом возможность в порядке «обеспечительных мер» заблокировать сайт, подозреваемый в размещении «пиратского» контента.
В случае обнаружения незаконно размещенного в сети контента, его правообладатель вправе обратиться в Роскомнадзор с требованием ограничить доступ к сайту, неправомерно распространяющему произведение. Ведомство, в свою очередь, должно установить провайдера, обеспечивающего хостинг сайта, и направить ему уведомление с требованием удалить незаконно размещенные материалы. Провайдеру дается один рабочий день на то, чтобы поставить владельца сайта в известность о требовании Роскомнадзора и попросить его удалить незаконный контент. В случае отказа владельца ресурса это сделать, доступ к сайту должен быть ограничен в течение трех суток с момента получения уведомления ведомства. У правообладателя есть пятнадцать суток для того, чтобы оформить свое исковое заявление, в противном случае обеспечительные меры будут сняты.
Но сама возможность блокировки без установления действительности нарушения и наличия вины не очень-то сочетается с основополагающим принципом правового государства – презумпцией невиновности.
Описывая уведомление правообладателя к провайдеру с просьбой удалить или заблокировать контрафактный материал, закон допускает ограничиваться «сетевым адресом» (IP-адресом) контрафакта, что затрудняет его поиск и может повлечь блокировку ресурса даже при желании его владельца сотрудничать с правообладателем.
Таким образом, закон дает возможность закрыть любой сайт, загрузив на него «пиратский» контент (например, в комментарии), и при этом затруднив владельцу ресурса его поиск. Отличный инструмент для недобросовестной конкуренции и грязных политтехнологий!
- Создается впечатление, что инициаторы закона палят из пушки по воробьям.
- Согласен, нельзя не отметить явную избыточность обеспечительных мер. Блокируя весь сайт ради защиты прав одного правообладателя, мы одновременно будем нарушать права и интересы многих других правообладателей, чьи произведения легально размещены на блокированном ресурсе. Они-то в чем виноваты?
- Почему-то сначала защитили видеопродукцию, а распространять действие закона на другие авторские произведения решено поэтапно. Режем хвост по частям?
- Обещание законодателей вернуться к «антипиратскому» законодательству осенью как-то не радует. В чем замысел? Посмотреть на закон в действии и потом уже исправить недостатки? Эксперимент на живых людях – не самый гуманный путь. Распространить действие закона не только на фильмы, но и на другие объекты исключительных прав? Зачем нужно это отрезание хвоста по частям?
Убежден, что законодательство должно разрабатываться системно и применяться стабильно. Если каждый месяц ради лоббистских интересов и политического пиара отдельных депутатов будут перекраиваться кодексы, какой стабильности в стране можно ожидать? Какой дурак будет спешить исполнять закон, если завтра его могут изменить или отменить? Жизнь по закону – дело привычки, но эта привычка вырабатывается годами. Годами, даже десятилетиями неукоснительного всеобщего применения неизменных правил. Частое изменение государством правил игры, так же как и избирательное применение этих правил к отдельным неугодным лицам, или в рамках периодических «кампаний», не могут воспитать в гражданах ничего, кроме правового нигилизма.
Антипиратский закон: только минусы
|
|
6 минут
Россияне продолжают активно голосовать за отмену "антипиратского закона". "Бизнес-вектор" попытался разобраться, чем он не люб народу. За разъяснениями мы обратились к начальнику юридического отдела ООО «ПатентВолгаСервис» Дмитрию Боровскому.
- Дмитрий Александрович, можно ли что-либо сказать о практике применения нашумевшего закона?
Закон, известный как «антипиратский», на самом деле называется «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях», №187-ФЗ. Он вносит изменения в Гражданский кодекс и ряд других законов.
Закон вступил в силу 1 августа, говорить о какой-то практике его применения пока рано.
Сразу надо оговориться, что закон не предусматривает никакой ответственности для конечных потребителей «пиратской» продукции. По-крайней мере, пока. Так что, скачал в Интернете бесплатное кино – молодец. Сиди, смотри, радуйся – считай, тебе повезло. Отвечать будет тот, кто этот фильм разместил в сети без санкции правообладателя. Но делиться своей находкой в соцсетях не рекомендую.
То, что принятие закона вызвало такой протест в обществе и в очень короткие сроки петиция против него собрала 100 000 подписей, не случайно.
- Кому было выгодно принятие этого нормативного акта?
- Прежде всего, возмущает его беззастенчиво лоббистский характер. В Интернете используются самые разные объекты интеллектуальных прав – литературные, музыкальные произведения, произведения изобразительного искусства (фотографии, картинки, дизайн сайтов) и многое другое. Почему вдруг из всего ряда объектов выбраны только фильмы? С какой стати их владельцам предоставлены особые, я бы даже сказал, чрезвычайные меры по защите своих прав? Чем они лучше композиторов, писателей, художников? Или у нас «все равны, но некоторые равнее»?
- Наверное, впервые в истории отечественной юриспруденции решено рассматривать все дела в Мосгорсуде и только в нем. Так и хочется воскликнуть классическое: «А судьи кто?»
- Действительно, закон в корне перекраивает один из основных принципов судебной системы – право лица, заподозренного в нарушении, на судебное разбирательство по месту его нахождения. Почему все категории дел рассматривает суд по месту нахождения ответчика, и только по 187-ФЗ – Мосгорсуд, без вариантов?
Может быть потому, что так удобнее основной группе правообладателей фильмов, находящихся в Москве? А то, что подозреваемый в нарушении владелец ресурса может находиться во Владивостоке, это дело второе – может и прокатиться десяток раз через всю страну, чтобы доказать, что он не верблюд.
Инициаторы законопроекта пытаются объяснить такой выбор высокой компетентностью служителей столичной Фемиды. Это просто пощечина всему «замкадному» судейскому корпусу. На самом деле провинциальные суды уже много лет вполне успешно рассматривают споры по нарушению прав на товарные знаки, изобретения, полезные модели. Эти дела ничуть не проще тех, что предстоит рассматривать по новому закону. Давно работая в разных судах в качестве представителя и судебного эксперта, должен признать, что в последние годы уровень знаний и опыт судей в области интеллектуальных прав заметно вырос, во многих судах есть составы, специализирующиеся на таких делах. Да и в практике Мосгорсуда не все так гладко – тут можно обнаружить немало неоднозначных решений, отмененных следующими судебными инстанциями.
Почему-то законодатели «забыли», что совсем недавно в стране был создан и приступил к работе в Москве специализированный Суд по интеллектуальным правам. Почему не он будет рассматривать споры по интеллектуальным правам в интернете? О некомпетентности его судей говорить даже неудобно – их только что специально отобрали и обучили.
В конце концов, что это за подход? Если судьи в каких-то регионах некомпетентны, их надо учить или менять, а не признавать их недостаточную компетентность физическим фактом, с которым нельзя ничего поделать и к которому всей стране надо приспосабливаться.
Как Вы полагаете, если год за годом одни и те же правообладатели (а круг владельцев прав на фильмы не слишком широк, в основном, это несколько киностудий) будут приносить свои исковые заявления одним и тем же судьям Мосгорсуда, не будет ли это способствовать завязыванию между ними неформальных отношений? Почему-то уверен, что будет. Закон изначально создает питательную среду для коррупции.
- При обсуждении этого закона мнением народа интересовались чисто формально. Похоже, даже не собираясь его учитывать…
- Безусловно, представители интернет-компаний и эксперты в области интеллектуальных прав возмущены тем, как власть отнеслась к их позиции. В Думу направлялись профессиональные комментарии, предложения и поправки, но они не были учтены депутатами.
Зачем тогда вообще проводить общественное обсуждение законопроектов, если его результаты можно спокойно игнорировать?
Стоит ли ожидать смягчения этого нормативного акта «по требованию народа»? По крайней мере, те, кто подписывал петицию, на это надеются.
- Законом предусмотрены какие-то уж слишком драконовские меры к нарушителям.
- Вы правы, обескураживает предусмотренная законом возможность в порядке «обеспечительных мер» заблокировать сайт, подозреваемый в размещении «пиратского» контента.
В случае обнаружения незаконно размещенного в сети контента, его правообладатель вправе обратиться в Роскомнадзор с требованием ограничить доступ к сайту, неправомерно распространяющему произведение. Ведомство, в свою очередь, должно установить провайдера, обеспечивающего хостинг сайта, и направить ему уведомление с требованием удалить незаконно размещенные материалы. Провайдеру дается один рабочий день на то, чтобы поставить владельца сайта в известность о требовании Роскомнадзора и попросить его удалить незаконный контент. В случае отказа владельца ресурса это сделать, доступ к сайту должен быть ограничен в течение трех суток с момента получения уведомления ведомства. У правообладателя есть пятнадцать суток для того, чтобы оформить свое исковое заявление, в противном случае обеспечительные меры будут сняты.
Но сама возможность блокировки без установления действительности нарушения и наличия вины не очень-то сочетается с основополагающим принципом правового государства – презумпцией невиновности.
Описывая уведомление правообладателя к провайдеру с просьбой удалить или заблокировать контрафактный материал, закон допускает ограничиваться «сетевым адресом» (IP-адресом) контрафакта, что затрудняет его поиск и может повлечь блокировку ресурса даже при желании его владельца сотрудничать с правообладателем.
Таким образом, закон дает возможность закрыть любой сайт, загрузив на него «пиратский» контент (например, в комментарии), и при этом затруднив владельцу ресурса его поиск. Отличный инструмент для недобросовестной конкуренции и грязных политтехнологий!
- Создается впечатление, что инициаторы закона палят из пушки по воробьям.
- Согласен, нельзя не отметить явную избыточность обеспечительных мер. Блокируя весь сайт ради защиты прав одного правообладателя, мы одновременно будем нарушать права и интересы многих других правообладателей, чьи произведения легально размещены на блокированном ресурсе. Они-то в чем виноваты?
- Почему-то сначала защитили видеопродукцию, а распространять действие закона на другие авторские произведения решено поэтапно. Режем хвост по частям?
- Обещание законодателей вернуться к «антипиратскому» законодательству осенью как-то не радует. В чем замысел? Посмотреть на закон в действии и потом уже исправить недостатки? Эксперимент на живых людях – не самый гуманный путь. Распространить действие закона не только на фильмы, но и на другие объекты исключительных прав? Зачем нужно это отрезание хвоста по частям?
Убежден, что законодательство должно разрабатываться системно и применяться стабильно. Если каждый месяц ради лоббистских интересов и политического пиара отдельных депутатов будут перекраиваться кодексы, какой стабильности в стране можно ожидать? Какой дурак будет спешить исполнять закон, если завтра его могут изменить или отменить? Жизнь по закону – дело привычки, но эта привычка вырабатывается годами. Годами, даже десятилетиями неукоснительного всеобщего применения неизменных правил. Частое изменение государством правил игры, так же как и избирательное применение этих правил к отдельным неугодным лицам, или в рамках периодических «кампаний», не могут воспитать в гражданах ничего, кроме правового нигилизма.
