Главным увеселителем Саратова во второй половине ХIХ века считался купец Григорий Иванович Барыкин. В наше время человек с его талантами точно стал бы успешным продюсером в сфере шоу-бизнеса. Барыкин умел угодить публике, в чем ему явно помогало его народное происхождение.
Один из знаменитых саратовских газетчиков, Иван Горизонтов писал о Барыкине: «Он представляет собою яркий тип сметливого, находчивого и положительно умного мужика, нащупавшего себе жизненную дорожку, идя по которой легко можно добраться до цели... По его собственным словам, он начал свою карьеру половым в одном из дубовских (посад Дубовка в Царицынском уезде) трактиров…
Изучив трактирное дело, Григорий Иванович переселился потом из низовых городов в Саратов и здесь повел свое самостоятельное дело. С пустыми руками выступив на арену жизни, г. Барыкин пошел в гору, зашибив копейку, нажил громадный дом, что на углу Александровской (современной Горького) и Московской улиц, выстроил бани…, открыл гостиницу «Москва» и выстроил на берегу Волги летний увеселительный вокзал».
ечь идет о «Приволжском вокзале (воксале)», который располагался на берегу Волги, на Большой Сергиевской (ныне Чернышевского) улице. Никакого касательства к транспорту заведение Григория Барыкина, который купил его в 1861 году, не имело: слово «воксал» означало «вокальный салон». Правда, там играли не только на струнах души, но и на низменных инстинктах.
«Вокзал ручается дамам, которые пожалуют на танцевальные вечера, что вежливость и приличия будут строго соблюдаться», – уверял будущих посетителей хозяин «Приволжского воксала» на страницах местных газет.
А вот журналист Горизонтов так описывал это увеселительное место: «При входе тебя встретит полицейский наряд, состоящий из двух околоточных надзирателей и двоих-троих нижних чинов, скрывающихся во мраке нижних галерей: усиленный состав полиции держится на всякий случай, ибо, хотя и редко, а скандалы… бывают…».
Здесь предлагали усладу для всех органов чувств. С галереи открывался прекрасный вид на Волгу, украшенное разноцветными фонариками здание вокзала тонуло в зелени. Меню предлагало рыбные блюда свежего улова – «стерлядку колечком», «осетрину парную», «заливное из судака», «филе из сома». И все это – под водку от знаменитого «Смирнова».
В зрительном зале заведения располагалась маленькая сцена, на которой выступали квартеты, куплетисты, фокусники, акробаты, выходили различные уродцы и феномены. Вот несколько цитат из саратовских газет разных лет.
«Слушали у Барыкина малороссов – пили водку. Слушали куплетиста — еще пили водку. Когда дело дошло до свистуна – заметили, что сами насвистались, а потому дальнейшее покрыто туманом забвения» (1893 год).
«В «Приволжском вокзале» удивляет публику «дама-геркулес», на которую ставят 10 двухпудовых гирь, а в другом номере ставят наковальню, на которой отковывают подкову... Женщина-геркулес Эмма, лежа на полу, держит на вытянутых руках и согнутых коленях деревянную платформу, на которой шесть солдат-музыкантов играют несколько раз туш. Однажды гимнастка не выдержала этой тяжести и уронила все на себя» (1894 год).
«На подмостках «Приволжского вокзала» подвизается шансонетная певица Палмина, появление которой на сцене вызывает бегство из зала семейной публики. Зато завсегдатаи бывают в телячьем восторге» (1895 год).
Краеведы уверяют, что Григорий Барыкин первым в Саратове ввел в ресторане поющих и играющих девиц, выступление женского хора. Это при том, что появление женщин на сцене трактира или ресторана считалось вопиющим падением нравов.
«В свободное время с Погониным любил отдохнуть на берегу Волги, в вокзале Барыкина…к услугам гуляющих было немало «премилых» удовольствий. Пел хор осипших девиц, полуобнаженных и зело перезрелых, танцевали канкан и играл необыкновенный духовой оркестр, весь состоявший из женщин-музыкантов», – писал в книге воспоминаний «Рассказ о прошлом» актер, Народный артист СССР Владимир Давыдов, «звезда» саратовских театральных сезонов 1870-х годов.
Вообще, в те годы саратовцы были избалованы зрелищами – в городе работали несколько театров, ресторанов, приезжали циркачи, выставки и музеи, которые показывали то зуб мамонта, то пилу-рыбу, то палец фараона.
Например, гастролировал «Цирк блох». Давыдов вспоминает, что по городу были развешаны громадные афиши с изображением блох, увеличенных в человеческую голову, и тут же были приведены «самые научные» и глупейшие сведения по анатомии и физиологии насекомых».
«Драл антрепренер с публики безбожно. Многие видные семейства приглашали цирк на дом. Самое представление носило все сто процентов подлинного шарлатанства, и поединок двух блох, и катание экипажа, и карусель из блох – все это было основано на возмутительном обмане и наглости антрепренера. Но саратовцы бросились всем городом, стояли в очереди по часам, а театр опустел…», – писал автор «Рассказа о прошлом».
Купец Барыкин остро чувствовал конъюнктуру рынка развлечений – его заведение периодически становилось театральными подмостками. Современники говорили, что он любил актерскую братию. Когда в голодном 1877 году публика неохотно ходила на спектакли известного саратовского театра Сервье, актеры арендовали сцену у Барыкина и прибегли к сильнодействующим средствам: сочиняли фальшивые бенефисы, устраивать большие дивертисменты, до которых публика была большая охотница.
Приезжавший на гастроли известный антрепренер и режиссер Петр Медведев поставил там феерию «Вокруг света в 80 дней». «Афишу сочинили такую, что только мертвец не заинтересовался бы. Повторили феерию с десяток раз, публика любит зрелище, и это дало нам возможность вздохнуть и подкормиться», – свидетельствует Давыдов.Кстати, он называет купца Григория Ивановича «наивным и сердечным», и приводит в доказательство такой случай. «По обычаю, содержатель театрального буфета обязан был давать на сцену все необходимое для пьесы, то есть кушанье, обед, ужин, закуску, вина. Перед началом одного из спектаклей злополучного сезона приходит к Григорию Ивановичу реквизитор и требует на сцену десять порций котлет, десять рябчиков, десять порций мороженого, два графина водки, двенадцать бутылок пива, шесть бутылок шампанского и пр. — Что это за напасть! Ведь такую уйму в течение всей пьесы не съесть! Этакая пропасть! — роптал Барыкин. — Ничего не знаю! Требуется! Вот и требование, подписанное режиссером! — оправдывался реквизитор. Барыкин почесал затылок, крякнул, но дал записку повару и в погреб. Начался спектакль. Барыкин оставил буфет и с первого акта засел в кресло, чтобы лично убедиться в необходимости такой уймы вина и закуски... — Помилуйте, вот уже пятое действие! А никто еще ничего не кушал! — волновался Барыкин. — Вероятно, в конце пьесы! — успокаивал Бурлак (актер). В это время вошел на сцену актер, исполнявший роль лакея, и доложил: «Пожалуйте кушать!» — Вот когда они пошли кушать, Григорий Иванович! — пояснил Бурлак. Этой шутки долго не мог забыть бедный Барыкин.»
В 1899 году ресторан «Приволжский вокзал» полностью сгорел, но вскоре был выстроен новый большой. Изображение этого двухбашенного деревянного сооружения и сохранилось на фотографиях. В 1915 году в здании разместился клуб приказчиков, в советское время бывший ресторан был разобран из-за переустройства приволжской части города. Сейчас на месте «воксала» купца Барыкина – на перекрестке улицы Чернышевского и Бабушкина взвоза – располагаются жилые дома.
Юлия Шишкина
