Ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы рассказал в интервью «Ведомостям», почему наша страна обречена на госкапитализм.
– Мне кажется, семь десятилетий советской системы уничтожили, во всяком случае на обозримое будущее, готовность людей заниматься бизнесом на свой страх и риск. В 1990-е, когда надо было выживать, они бросились в бизнес, но все-таки мечта была – не столько до крупного дорасти, сколько вернуться в госкорпорацию. На мой взгляд, госкапитализм, который у нас возник, не был навязан политиками – это был ответ на запрос, который шел от общества: да, сегодня я «челнок», потому что обстоятельства таковы, а вообще-то я хочу работать в крупной корпорации, я так привык. Это не говоря об институциональных проблемах, барьерах, бюрократии, коррупции, - отметил Владимир Мау.
Известный ученый-экономист считает, что нельзя открыть рынок и просто сказать – а теперь будет цвести малый бизнес. «Это можно было в Китае 1978 г., который был на уровне России 1928 г.: начало реформ Дэн Сяопина – это Россия конца НЭПа. Если у вас население на 75% крестьянское, которое склонно к малому бизнесу и не уничтожено 60 годами колхозов, то у вас есть резерв, из которого вы можете формировать этот малый бизнес. А когда 80% населения живет в городах и работает на крупных предприятиях, должно пройти поколение или два, чтобы кто-то сколько-нибудь массово захотел рисковать за свой счет. Это не говоря уже о тех ограничениях, что идут от административной системы», - подчеркнул он.
- Одна из серьезных социальных, политических и экономических проблем нашей эпохи состоит в том, что никто не хочет строить свой бизнес: дети из богатых семей хотят работать в госкорпорациях, а дети из бедных семей – в силовых структурах. Через 10 лет они встретятся, и не трудно догадаться как разрешится знаменитый спор «кто кого». И это серьезная проблема, оставляющая немного пространства для нормального частного бизнеса, - говорит Мау.
Поэтому я бы предложил – понимаю, что в этом есть элемент наивности, – по аналогии с материнским капиталом сделать программу молодежного бизнеса. Пусть мы на этом можем что-то потерять, но иначе мы теряем гораздо больше. Давайте предложим молодым людям от 18 до 28–30 лет стартовый капитал на беспроцентной основе под бизнес-проекты – такой стартап, венчур, но только венчур на все, хоть на булочную. С существенной оговоркой: если вы не возвращаете эти деньги, то на следующие 15–20 лет лишаетесь доступа к любому кредиту, включая потребительский. Мы же говорим, что готовы давать ваучеры на образование, почему бы не давать то же самое под бизнес. Это же демонстративный шаг. Ведь материнскому капиталу поверили, хотя он не сильно повлиял на рождаемость, – просто сама идея поддержать семьи с детьми была хорошей и правильной.
«Я не считаю, что Россия в обозримом будущем станет страной со значительной ролью малых форм хозяйствования, если угодно – мелких лавочников. Хотя в наших условиях рост малого бизнеса был бы показателем оздоровления предпринимательского климата гораздо более важным, чем экономический рост», - рассказал Владимир Мау.
Отметим, что согласно данным Росстата лучше всего малый бизнес в ПФО чувствует себя в Татарстане и Башкортостане. Оборот малых и микропредприятий, а также индивидуальных предпринимателей в 2014 году здесь составил 1,075 и 1,029 трлн. рублей. На третьем месте находится Нижегородская область с показателем 932 млрд. рублей. Кстати, это единственный поволжский регион, снизивший в прошлом году оборот – в 2013 году он составлял 1,019 трлн.
В Саратовской области оборот продукции и услуг малого бизнеса достиг 355 млрд. рублей, позволив региону занять 6-е место в округе и пропустив вперед Самару и Пермь. Напомним, что львиную долю в оборот вносит розничная торговля, в которой заняты почти 60% малых предприятий и ИП.
