В одной из самых богатых стран мира министр финансов, возможно, скоро побьет недавно установленный рекорд трат из национального фонда благосостояния.
Для 55-летнего Яна Тора Саннера, с января этого года управляющего финансами Норвегии, это на самом деле не столь серьезная проблем.
После того, как Норвегия в 1969 году впервые обнаружила нефть, было решено не тратить свалившееся богатство на небольшую групп элит, а вкладывать деньги в специальный резервный фонд государства.
Спустя полвека и 1 триллион долларов наступил момент истины. Фонд национального благосостояния Норвегии - крупнейший в мире - сейчас находится на историческом переломном этапе, который раскрывает масштабы нынешнего кризиса и замечательную прозорливость лидеров страны.
Впервые в истории Норвегия получит больше средств из фонда, чем закачает в него. Двойной кризис - Covid-19 и падения цен на нефть, требует беспрецедентной продажи активов для покрытия госрасходов. Но этот механизм также означает, что Норвегии не нужно заимствовать лишнюю копейку на рынках облигаций.
Бюджетный дефицит
Норвегия испытывает первый дефицит бюджета с начала наполнения своего фонда благосостояния (Синий - фактический, красный оценочный). В 1996 году был внесен первый взнос в ФНБ.
Правительство Норвегии считает, что в этом году из фонда будут заимствованы 37 миллиардов долларов. Но эта цифра может оказаться и больше. В интервью Bloomberg Саннер говорит: «Мы должны быть готовы к осуществлению мер, которые приведут к увеличению расходов».
Министр финансов Норвегии Ян Торе Саннер
«Я не начинаю обсуждение с того, сколько нефтяных денег мы должны потратить», - отмечает он. «Я начинаю обсуждение с того, какие меры необходимы и уместны».
Богатство для будущих поколений
Государственный пенсионный фонд Global, также известный как нефтяной фонд, был создан в 1990-х годах для инвестирования доходов от нефти и газа в ценные бумаги за пределами Норвегии. Идея заключалась не только в накоплении сбережений, но и в защите внутренней экономики от перегрева.
Чтобы будущие поколения извлекали выгоду еще долгое время после истощения запасов нефти, правительства не должны тратить более 3% от стоимости фонда в год (что соответствует ожидаемой реальной прибыли).
Во время кризисов, подобных нынешнему, политикам разрешается нарушать правила. Так что в этом году Саннер использует рекордное количество нефтяных богатств, а именно - 4,2% фонда Норвегии. В процентах это примерно столько же, как во время финансового кризиса в 2009 году (но гораздо больше в абсолютном выражении).
Перерасходы могут помешать фонду стать постоянным источником благосостояния. Но те, кто наблюдают за инвестиционным механизмом, говорят, что даже текущий уровень изъятий не является проблемой.
«Очевидно, что позитивной чертой нашего общества являются возможности для маневра, в отличие от ряда других стран», - говорит Ойстейн Олсен, глава Norges Bank, управляющего фондом. С такой огромной копилкой, на которую можно опираться, в фискальной политике «не случится драмы», рассказал он в интервью.Спад норвежской экономики в 2020 году ожидается около 4%. Но Саннер уверен, что ВВП может вырасти на 7% в следующем году. Деньги, которые он позаимствовал в фонде благосостояния, помогают выплачивать денежную поддержку предприятиям, гарантии по кредитам и более щедрые пособия по безработице. Все это помимо бесплатной медицинской помощи и образования. Нефть заложила основу для норвежского богатства. Но по мере роста рисков, связанных с нефтью, Норвегия хочет быть менее уязвимой. На данный момент ее зависимость от нефти может привести к более длительному экономическому спаду, и Саннер не знает, когда расходы снова будут в рамках правила 3%. «Мы не знаем, как будут развиваться цены на нефть или какова будет ситуация в мировой экономике», - подчеркивает он. Перевод Станислава Прыгунова, специально для "БВ"
