Неоднозначное решение 12 ААС о субсидиарной ответственности основного бенефициара холдинга «Солнечные продукты» Владислава Бурова по делу о банкротстве «Аткарского маслоэкстракционного завода» начали тиражировать на другие предприятия «Солнечных продуктов.
Субсидиарку засунули в ксерокс
Напомним, что судебная тройка под председательством Олега Грабко решила, что отвечать по долгам отдельно взятого завода должен бенефициар всей ГК «Букет». Прочие должностные лица, а также гендиректор «Русагро» Максим Басов и владелец Вадим Мошкович, по мнению суда, были не при делах. Их действия даже не рассматривались.
Как объяснили «БВ» юристы, представляющие сторону должника, «Аткарским МЭЗом» дело не ограничилось. Однотипных ходатайств, в которых Владислав Буров фигурирует как единственный ответственный за долги предприятий, входивших в холдинг «Солнечные продукты» и ГК «Букет», накопилось около десятка, два из них дошли до кассации. Решения судей пишутся как под копирку. Но насколько правомерна позиция суда, крайне поверхностно исследующего деятельность разветвленного бизнеса, дававшего работу более 7 тысячам человек? Как можно экстраполировать произвольно выдернутые истцом данные абсолютно на все предприятия холдинга – без тщательного анализа и оценки?
Именно поэтому в рамках банкротного процесса «Волжского терминала» в суд было заявлено ходатайство о проведении экспертизы.
- Мы хотим, чтобы специалист по оценке бизнеса – ни суд, ни «Русагро», а человек со специальным образованием, посмотрел документы, бухгалтерские, финансовые, сопоставил их и сделал выводы: когда же наступило банкротство именно компании «Волжский терминал», - пояснила юрист Валерия Шабельская.Во всех растиражированных решениях о субсидиарной ответственности утверждается, что предприятия «Солнечных продуктов» были в предбанкротном состоянии уже в 2015 году. Но ни один состав суда ни по одному из нынешних должников не задавался вопросом, как тогда холдинг еще 4 года сам обслуживал долг, получал многомиллиардную выручку, платил налоги и зарплаты. На этот и другие вопросы и должен ответить эксперт. Ходатайство должно было быть рассмотрено 1 июня, однако судья Елена Шкунова отложила заседание на 3 июня. Не исключено, что будут найдены поводы никаких экспертов не приглашать. Ведь до сих пор саратовский арбитраж, похоже, изучал доводы «Русагро» гораздо тщательнее, чем материалы, представленные ответчиком. А зря – ведь здесь, как подчеркивает Валерия Шабельская, есть существенный правовой нюанс: в российском законодательстве пока не прописаны правила банкротства именно холдингов. Верховный Суд РФ неоднократно говорил о том, что этот пробел должен быть закрыт.
- Мы думаем, что судья ВС Иван Васильевич Разумов очень порадуется этому кейсу, - считает Валерия Шабельская. – Ведь вынося решения, саратовские судьи руководствовались какими-то своими личными представлениями, а не наработанной практикой.И правда – дела о субсидиарной ответственности по долгам предприятий «Солпро» привели к появлению местечкового «ноу-хау». Когда суд без финансовой экспертизы, без какого-то внятного доказывания причинно-следственной связи дает оценку способу ведения бизнеса, что вообще-то суды делать не могут, поскольку это – предпринимательские риски. Не дает должной оценки финансовым документам, аудиторским заключениям, зато берет навскидку сделанный представителем «Русагро» прямо в заседании устный расчет активов и пассивов, и выносит решение о том, что лишь один человек виновен во всем. В чье сторону работает соглашение Есть и еще один любопытный момент: соглашение между «Солнечными продуктами» и «Русагро» об уступке долга, условия которого бенефициар группы Вадим Мошкович так до сих пор и не выполнил, суд даже не исследовал. При этом ни одна из сторон существование данного документа не отрицает. Но если соглашение – фикция, то на основании чего менеджмент «Русагро» зашел на предприятия «Солпро» и запустил их ликвидацию, спровоцировав банкротный конвейер? Почему саратовские компании в поте лица трудились на бизнес г-на Мошковича, позволив заработать ему 158 млрд рублей и почему хоть часть этих средств не была направлена на погашение долга?
Напомним, что заключенное соглашение не было чистой продажей – отдавая «Русагро» работающий бизнес, Владислав Буров должен был получить 15% акций новой компании, образованной за счет слияния двух мощных агрохолдингов. Но суды, похоже, вообще не считают, что была какая-то договоренность – видимо, холдинг был отдан Вадиму Мошковичу «за так».Кстати, ни фамилию Мошковича, ни название его компании в судебных документах вообще стараются не склонять. Во всех постановлениях они фигурируют как «указанные лица» и тому подобное. 12 ААС, напомним, назвал Мошковича инвестором. При этом независимые кредиторы, такие как «Сингента» или «Эфко» в один голос твердят, что проблемы с уплатой по счетам у «Солпро» как раз с приходом «инвестора» и начались, а вовсе не с 2015 года. А потому мысль о специально разваленном силами «Русагро» холдинге и контролируемом банкротстве, необходимом для скупки подешевевших активов, приходит в головы многим наблюдающим за процессом. Ударим коронавирусом по независимым СМИ По масштабу и уровню резонанса процесс банкротства некогда успешного агрохолдинга давно стал делом федерального масштаба. Кейс «Солпро» был заслушан на заседании «Деловой России». Эксперты оценили ситуацию как скрытое рейдерство.
- Мы проводим журналистское расследование по поручению экспертного центра по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов «Деловой России», - рассказала «БВ» редактор международного антикоррупционного портала «Антикорр.Медиа» Ольга Дружинина, также усмотревшая в деле признаки рейдерского захвата.В Саратов вылетела съемочная группа «Антикорр.Медиа», чтобы 1 июня присутствовать на заседании суда. Отправляя сотрудников в командировку, редакция заранее позаботилась о том, чтобы группа получила аккредитацию в обларбитраже. Процессы открытые, присутствовать на них СМИ имеет полное право. Но перед самым началом заседания дверь перед журналистами закрыли. - Корреспонденты уже подошли к зданию, пресс-секретарь была готова их пустить. А через 10 минут оказалось, что в суде ограничительные меры по COVID и никого из нас пропустить не могут, - рассказала Ольга Дружинина. Столичных коллег удивляет выборочность саратовских «ковидных заповедников» - ведь в судах общей юрисдикции, 12 ААС и Первом кассационном суде ограничения давно сняты, нет их и в Москве. Видимо, коронавирус стал очень удобным способом прятать от СМИ резонансные процессы.
- Я это расцениваю как воспрепятствование журналистской деятельности, - заключает Ольга Дружинина. - Дело громкое, федерального масштаба. В интересах всех его участников сделать всю процедуру максимально публичной.Однако непредвзятость судебного разбирательства после такого демарша встает под вопрос. «Бизнес-вектор» продолжит следить за развитием событий.